Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Ц"

1. Одиночество

Входимость: 1. Размер: 25кб.

Часть текста: или рюмкой коньяку. Потом недлинная черная лента сна, вмонтированная в жизнь. А уже наутро продавцы газет и ревью будут подавать прохожим - на белом вчетверо сложенном листе - наши статьи, новеллы, очерки, воспоминания и предсказания. И всегда получалось как-то так, что, когда все уже прощались, кто-нибудь - на несколько минут, а то и на полчаса - затевал разговор о Джоне Джонсоне. Самое имя его, поскольку обмен репликами был тороплив - во время уплаты по счету, на ступеньках лестницы, а то и у вешалки,- постепенно стачивалось, как вертящийся диск точильщика: сперва "Джон Джонсон", потом "Джонсон", а там и "Джон", "Джо",- пока кто-то из нас, кажется Гарри Кендел, не предложил под общий смех называть его, этого возмутительного прилипалу, просто "Дж". Так было и в этот вечер. Эндрью Хорт, скользнув глазами по цифрам счета, недовольно пробормотал: - Черт возьми, возврати мне этот Дж свой долг, я бы не увяз в нищенских шиллингах и угостил бы и себя и вас шампанским. - Да-а, - протянул, сбрасывая с себя дремоту усталости, Гарри. - Не напоминайте мне о нем перед сном, - вмешался Лицци Блек, приподымаясь из-за стола,- еще приснится чего недоброго. - Я убежден, - добавил, все больше оживляясь, Гарри, - что и во сне он попросит у тебя пять фунтов до ближайшего уик-энда. И ты ему дашь. - Нет, я постараюсь успеть проснуться. - Друзья,- начал, кривя губы в улыбку, Эндрью Хорт, - какую новую наживку придумала эта скотина Дж, это ...

2. Желтый уголь

Входимость: 1. Размер: 32кб.

Часть текста: растопляемые неуходящим летом, не могли служить надежным резервом водной энергии; дно выпячивалось из мелеющих рек, и вскоре турбогенераторы должны были стать. Землю температурило. Захлестываемая желтыми бичами солнца, она кружилась вкруг него, как дервиш, доплясывающий свою исступленную пляску. Сними государства свои политические межи, приди они друг другу на помощь, спасение было бы возможно. Но идеи ататизма10 только закреплялись бедами, и все ново- и старосветные райхи, стааты, республики и ланды, как рыбы на высыхающем дне озер, обрастали вязкой цистой, заматывались в границы, как в коконную нить, подымая таможенные пошлины до небывалых размеров. Единственным международного типа органом была Комиссия по изысканию новых энергий: КОНОЭ. Человеку, который бы открыл неизвестный энергетический ресурс, силу, не включенную в движители земли, была обещана некая семизначная сумма. 2 Профессор Лекр был слишком занят, чтоб замечать людей. Его глаза были отгорожены схемами, мыслями, страницами книг и не успевали отражать лиц. Матовый экран впереди окна защищал от улицы; черный футляр автомобиля с задернутым окошечком выполнял ту же...

3. Пьеса и ее заглавие

Входимость: 1. Размер: 43кб.

Часть текста: чего угодно, только не пьес [1]. Самая цель нашей беседы сегодня - это вопрос о заглавии пьесы. Почему я выдвигаю этот вопрос? Да просто потому - что заглавие, наиболее заглавие именно в области драматургии. Представьте себе в плане фантастики странную книжную лавку. Вы видите в витрине обложки книг. Вы входите и платите деньги за данную обложку. Вам отрывают обложку, но книги не дают и назначают вам время, когда вы можете прочесть эту книгу. Вы приходите и читаете ее вместе с другими, сидя на своем стуле. Но когда вы захотите прочесть, что же было раньше - нет страниц, книги перелистываются и сраcтаются. Что было во втором акте, уже узнать нельзя. Так идет до конца. Когда вы хотите потребовать вашу книгу, за которую вы заплатили, вам дают только воспоминание - пожалуйста, швырните в свой портфель. Вот образ заглавия пьесы. Заглавие пьесы отличается от заглавия научного трактата, романа, новеллы и чего угодно тем, что оно чрезвычайно чувственно. Я подчеркиваю это слово. В шекспировские времена это заглавие выходило на улицу с барабанщиком и...

4. Бовшек А.: Глазами друга. Москва

Входимость: 1. Размер: 100кб.

Часть текста: В Москве я остановилась у известной киноактрисы и моего друга Ольги Ивановны Преображенской. Мы вместе служили в одной драматической труппе, сблизились и с тех пор не теряли друг друга из виду. Она была старше меня, опытней и часто давала советы полезные и в работе, и в театральном быту. Ольга Ивановна и муж ее Владимир Ростиславович Гардин приняли меня тепло. Они жили на Раушской набережной в том доме, где сейчас гостиница "Бухарест". Работали в совсем еще молодом, но уже много обещавшем советском кино. Поначалу Москва произвела на меня не то впечатление, какого я ждала. Она и радовала, и в то же время вызывала недоуменную растерянность. И не потому, что после тихого Киева ошеломляла шумным разнообразием жизни, пестротой множества начинаний, многолюдством уличного движения, магазинами с долгожданными товарами. Вероятно, пугало отсутствие привычной стабильности, неустойчивость нового быта, только искавшего и не всегда находившего для себя нужную форму. В конце марта приехал в Москву с еврейской студией и Кржижановский. Надо было начинать битву за жизнь, отвоевывать свое право на место под московским небом. При отъезде из Киева друзья Сигизмунда Доминиковича снабдили его несколькими письмами к москвичам. Визит к Бердяеву с первым письмом оказался неудачным. Из беседы выяснилось, что и философские, и политические позиции Н. Бердяева так же шатки, как и самое его пребывание в Москве. Второе письмо, к профессору Авинову, открыло Сигизмунду Доминиковичу двери дома этой семьи, но что-то и тут удержало его от закрепления знакомства. Он решил не повторять бесполезных хождений. Оставшееся, третье, неиспользованное...

5. Случаи

Входимость: 1. Размер: 27кб.

Часть текста: один факт. Я тогда был начинающим врачом, как и вы. По ночам мне ещё часто снилось, как я срезываюсь на экзамене, и, просыпаясь, я с удовольствием вспоминал, что вся эта зубрёжка, лотерея билетов и прочее позади. Я тогда не понимал ещё, что университет -- в широком смысле этого слова -- собственно нельзя кончить и что практика есть ряд экзаменов и что на каждом из них легко "срезаться". Это была худенькая, бедно одетая девушка. Боялась, нет ли чего в лёгких. Я тщательно осмотрел пациентку, аускультировал лёгкие, проверил сердце. Организм был вполне здоров, безизъянен. Только острое малокровие, сильный недохват жировой клетчатки. Необходимо хорошее питание. Не менее четырёх раз в сутки. Девушка молчала, глядя куда-то вниз и в сторону. Не пускаясь в дальнейшие расспросы, я написал рецепт. Необходимо было иннервировать аппетит. Аппетит естественно повысит питание. Питание же... ну и так далее. Занятый логическим ходом своей мысли, я не заметил, что пациентка, вынимая из портмоне, чтобы положить на край моего стола два рубля, нечаянно уронила его на пол. Из портмоне выкатился двугривенный и выпал ключик. И всё. Предупреждая моё движение, девушка быстро нагнулась, подняла. Через минуту её уже не было в кабинете. Мелочь эта вспомнилась мне позднее. А напрасно. Но вслед случаю другие случаи. Факт снова выпал из памяти. Прошло лет пять. Проводя отпуск в Ялте, я как-то встретил на набережной молодую женщину, одетую в простой, но изящный костюм. Хотя лицо её было под тенью зонтика, но я признал в нём что-то знакомое. Рука моя поднялась к полям шляпы, и в тот же миг я увидел поверх зонтичной тени, я бы сказал, другую тень, психическую, скользнувшую по лицу женщины. -- Простите, я ошибся. -- Да, но не на этот раз. Мы встречались. Голос был тоже знаком. У меня прекрасная память на голоса. Но слова, как и та, вторая тень, были несколько смущающи. Я задал осторожный вопрос,...