Поиск по творчеству и критике
Cлово "VERO"
Входимость: 1. Размер: 32кб.
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 32кб.
Часть текста: в долговязую нелепейшую шинель часовой, бормочущий себе под нос Вергилия в оригинале. Он голоден ровно настолько, насколько голоден любой русский солдат в это время. Он - часовой Советской России и часовой мысли. Никакие виды ознобов, никакие шинельные прорехи не отнимут его от привычного мысленного процесса. В этом весь Кржижановский, - человек и писатель, одновременно живущий в двух мирах: в Советской России, пожинающей плоды социалистической революции, и в мире фантазмов, феноменальных философем, дерзких прыжков в неизведанные глубины вещей и человеческого сознания, в категории рассудка и за них. Уверен, в его голове уже тогда Вергилий соседствовал с идеями и сюжетами, выдуманными им самим, - те самые, которые много позже переросли в "Автобиографию трупа", в "Странствующее "странно" и в "Сказки для вундеркиндов". Этот случай на посту (часового за чтением Вергилия "застукал" в 1918 году комиссар Красной Армии С. Д. Мстиславский) сыграет значительную роль в судьбе писателя: пораженный образованностью Кржижановского, Мстиславский пригласит его на работу контрольным редактором в Большую...
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Часть текста: Ого! Но если этак четыре-пять изданий и... то вам можно будет снова обряжаться в дорогу. Редколлегия у этой зализанной лысины в руках; но мало пробраться под лысину, надо идти дальше - к кассе. В тот же день прелиминарные переговоры были успешно закончены. В издательстве хотя и сквозь недоверие, но заинтересовались. Что ж, в крайнем случае если не по отделу истории, то по беллетристике, se non e vero 11 ... И "ундервуд" отстучал договор. Аванс? Можно и аванс. На обратном пути Стынский, весело отмахиваясь шляпой на поклоны встречных знакомцев, наставляя спутника: - Теперь, Штерерище, безотлынно за работу. От чернильницы к бумаге и обратно и больше никуда. Если вам там под ступеньками неудобно, строчите у меня. Ничего? Ну, как хотите. И перо Штерера потянулось по синей строке, повторяя путь словами пишущего. Спиною в стену, над подпертыми коленями строчками, строитель времяреза вспоминал свое будущее: он не давал спрятаться ни одной секунде и собирал дни, как придорожные травы, в ушах у него вперемежку с пульсом стучал ход погибшей машины, а в межбровной складке была защемлена упорная мысль. Стынский, спускаясь. по лестничному зигзагу, беззвучил шаги над каморкой Штерера. Иногда - раз или два в неделю - он стучал, свесившись с перил, тростью в складень: - Алло, говорит двадцать восьмой. Где вы? - В сорок...